"АНТИФАШИСТСКИЕ" КАРТЫ ВАСИЛИЯ ВЛАСОВА
БОЕВОЕ ЗАДАНИЕ ПОЛИГРАФИСТАМ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА
БОЕВОЕ ЗАДАНИЕ ПОЛИГРАФИСТАМ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА
А.Перельман. "Боевое задание полиграфистам блокадного Ленинграда". ("Полиграфия", №3, 1985)
История Великой Отечественной войны насчитывает много славных подвигов, совершенных советскими людьми во имя Победы. Немало написано о беспримерной героической борьбе трудящихся города-героя Ленинграда, которые 900 дней и ночей вели смертельную схватку с врагом и одолели его. Вместе со всеми ленинградцами несли бессменную вахту и работники немногих действовавших в городе полиграфических предприятий.
Широко известна блокадная печатная продукция. Наряду с книгами это были многочисленные плакаты, листовки, открытки, листы «Боевого карандаша» и «Окон ТАСС», помогавшие громить врага. Но далеко не всё знают, что в тяжелейших блокадных условиях в Ленинграде были выпущены антифашистские игральные карты.
Широко известна блокадная печатная продукция. Наряду с книгами это были многочисленные плакаты, листовки, открытки, листы «Боевого карандаша» и «Окон ТАСС», помогавшие громить врага. Но далеко не всё знают, что в тяжелейших блокадных условиях в Ленинграде были выпущены антифашистские игральные карты.
В конце 1941 г. нескольким художникам поручили создать эскизы игральных карт с карикатурными изображениями фашистских главарей и гитлеровской атрибуции. Лучшими были признаны эскизы, сделанные Василием Адриановичем Власовым, и ему поручили работу по подготовке оригиналов.Василий Адрианович рассматривал полученное задание как боевой приказ. В Политуправлении Ленинградского фронта он получил фотографии фюрера и верхушки гитлеровской своры, диктаторов стран-сателлитов фашистской Германии, а также трофейные журналы, в которых были снимки гитлеровского руководства и других будущих персонажей для карикатурного изображения на картах. Всего надо было сделать семнадцать рисунков акварелью. Оригиналы выполнялись вдвое крупнее размеров обычной игральной карты.
Жил художник в Соловьевском переулке Васильевского острова (ныне ул. Репина). Политуправление размещалось довольно далеко — на Дворцовой площади.
Показывать оригиналы надо было по мере их готовности. Художник договорился с работником редакционно-издательского отдела Политуправления о передаче рисунков в установленные дни и часы на льду Невы. Работа художника осложнялась еще и тем, что он никогда не рисовал игральные карты и не знал специфики их производства. Надо было побывать во 2-й литографии (ныне Ленинградский комбинат цветной печати), где до войны выпускались игральные карты. Она находилась в конце проспекта Обуховской обороны.
В блокадном Ленинграде транспорт не работал. В лютый декабрьский мороз истощенный от постоянного недоедания художник должен был пешком от Васильевского острова преодолеть более 20 км. Город был завален снегом, предстоял нелегкий путь, но идти было необходимо.
Жил художник в Соловьевском переулке Васильевского острова (ныне ул. Репина). Политуправление размещалось довольно далеко — на Дворцовой площади.
Показывать оригиналы надо было по мере их готовности. Художник договорился с работником редакционно-издательского отдела Политуправления о передаче рисунков в установленные дни и часы на льду Невы. Работа художника осложнялась еще и тем, что он никогда не рисовал игральные карты и не знал специфики их производства. Надо было побывать во 2-й литографии (ныне Ленинградский комбинат цветной печати), где до войны выпускались игральные карты. Она находилась в конце проспекта Обуховской обороны.
В блокадном Ленинграде транспорт не работал. В лютый декабрьский мороз истощенный от постоянного недоедания художник должен был пешком от Васильевского острова преодолеть более 20 км. Город был завален снегом, предстоял нелегкий путь, но идти было необходимо.
фотография 1970 г.
Пояснения художнику по технологии производства игральных карт давал директор литографии Сергей Васильевич Родионов. Он так вспоминал первый приход В. А. Власова:
«Я был заранее предупрежден о визите художника Василия Власова. Было это в первой половине декабря сорок первого. На дворе дул пронзительный ветер. Часов в 12 открылась дверь, и в мой кабинет вошел статный мужчина с усталым замерзшим лицом. Сняв рукавицы, он дунул на руки, потер их и представился: художник Власов. Чтобы согреться и дать передохнуть художнику, я угостил его чаем. Он объяснил, что должен сделать, а я рассказал ему, что нам, полиграфистам, желательно от него получить. Беседовали мы довольно долго, с небольшими перерывами - шла консервация предприятия и я отвлекался на производственные дела. Меня поразили внимательность художника и большое количество вопросов, заданных им. Чувствовалось, что он очень серьезно и требовательно относится к заданию».
В начале января 1942 г. работа над оригиналами для карт была завершена. Но предстояло решить не менее сложную задачу — изготовить тираж карт литографским способом. А ведь не было ни электроэнергии, ни тепла, ни воды. Многие рабочие ушли на фронт, часть эвакуировалась. Те же, кто остался в Ленинграде, обессилили от дистрофии, многие погибли при артобстрелах и бомбежках, умерли от голода. Литография, выпускавшая мирную продукцию, с первых же дней войны быстро перестроилась и освоила изготовление специальных технических бумаг и заказов фронта: парафинированных пакетов, гуммированной ленты и др.
Новый заказ был не прост и по меркам мирного времени, а трудности, связанные с блокадой, неимоверно осложнили изготовление карт.
Особенности литографской печати требовали строгого соблюдения определенного температурного режима при всех операциях, и ни один процесс в технологической цепи нельзя было пропустить или нарушить.
Единственный действующий в ту пору фотоцех в Ленинграде находился в ведении главного инженера литографии № 24 (теперь Ленинградская фабрика офсетной печати № 1) С. Д. Левашова, которому и поручили организовать выполнение первого производственного процесса. В фотоцехе пересняли цветные оригиналы с уменьшением изображения до стандартного размера игральной карты. Там же были изготовлены и «жирные» оттиски для дальнейшей работы.
Нелегкую миссию курьера взял на себя главный технолог 2-й литографии Алексей Васильевич Панченко. Он жил на Васильевском острове и два раза в неделю заходил в литографию № 24 на Петроградской стороне, чтобы забрать готовые «жирные» оттиски и доставить их за Невскую заставу, на свое предприятие. По пути он не раз попадал под обстрелы и бомбежки.
Выполнение каждого процесса в технологической цепи было связано с преодолением трудностей. Например, в цехе температура менее + 5 °С, а наносить изображение на литографский камень и печатать с него на машине можно лишь при температуре +18—20 °С. Выход нашли: изготовили фанерные будки, которые обогревали изнутри. Тяжелые литографские камни нагревали паяльными лампами, а воду кипятили в специально смонтированном баке.
Новый заказ был не прост и по меркам мирного времени, а трудности, связанные с блокадой, неимоверно осложнили изготовление карт.
Особенности литографской печати требовали строгого соблюдения определенного температурного режима при всех операциях, и ни один процесс в технологической цепи нельзя было пропустить или нарушить.
Единственный действующий в ту пору фотоцех в Ленинграде находился в ведении главного инженера литографии № 24 (теперь Ленинградская фабрика офсетной печати № 1) С. Д. Левашова, которому и поручили организовать выполнение первого производственного процесса. В фотоцехе пересняли цветные оригиналы с уменьшением изображения до стандартного размера игральной карты. Там же были изготовлены и «жирные» оттиски для дальнейшей работы.
Нелегкую миссию курьера взял на себя главный технолог 2-й литографии Алексей Васильевич Панченко. Он жил на Васильевском острове и два раза в неделю заходил в литографию № 24 на Петроградской стороне, чтобы забрать готовые «жирные» оттиски и доставить их за Невскую заставу, на свое предприятие. По пути он не раз попадал под обстрелы и бомбежки.
Выполнение каждого процесса в технологической цепи было связано с преодолением трудностей. Например, в цехе температура менее + 5 °С, а наносить изображение на литографский камень и печатать с него на машине можно лишь при температуре +18—20 °С. Выход нашли: изготовили фанерные будки, которые обогревали изнутри. Тяжелые литографские камни нагревали паяльными лампами, а воду кипятили в специально смонтированном баке.
Станковый печатник Сергей Малышев с девушкой-подручной переводил «жирные» оттиски фигур на литографские камни. Цветные оригиналы игральных карт были выполнены В. А. Власовым в шесть красок: черная (контур рисунка), желтая, «телесная», голубая, красная и серая. Для каждой фигуры надлежало сделать шесть печатных, форм на литографском камне. А если учесть, что фигур семнадцать то —102. Да еще 20 печатных форм для цифровых карт. 122 формы распределили по цветам и перенесли на шесть литографских камней. После этой операции можно было печатать сразу всю колоду. Для получения шестикрасочного изображения тираж «прогоняли» в машине 6 раз.
По окончании печатания очередной краски литографский камень надо менять. Масса каждого камня до 100 кг. Понятно, сколь тяжела эта работа для ослабевших от голода людей. Камень поднимали на печатную машину четыре — шесть человек.
Электрический привод плоскопечатных машин переделали на ручной. И это было не просто, но техника заработала. К маховику каждой машины прикрепили большую рукоятку и он приводился в движение двумя рабочими, сменявшимися каждые пять минут. Для обеспечения температурного режима оборудование накрыли фанерными колпаками.
Рабочие Гинтов и Нефедов начали печатать «рубашку» — оборотную сторону карт: вначале красного цвета, а затем — синего. Только после этого стали печатать рисунки карт. Свыше 700 листов нужно было в дальнейшем разрезать, отделать, упаковать. Отделочные машины тоже пришлось приспособить для ручного привода.
В лаборатории 2-й литографии тщательно упаковали несколько колод в водонепроницаемую бумагу и опустили в ведро с водой. Карты выдержали испытание и весь тираж был передан в Политуправление фронта.
Изготовление антифашистских игральных карт постоянно контролировал директор предприятия С. В. Родионов. Большое внимание этому спецзаказу уделяла секретарь парторганизации литографии Е. А. Миронова. Необходимо отметить работу ветерана литографии А. И. Михайлова, который в суровых условиях блокады сумел наладить отделочное оборудование, работниц А. И. Кирееву и М. Т. Пеллинен, члена бюро комитета комсомола М. С. Шилову (Шленскую).
С мая 1942 г. Василий Адрианович в течение двух лет был у партизан — работал в издательской группе штаба, руководившего их действиями в Ленинградской и Новгородской областях, участвовал в выпуске газет, листовок, плакатов, а также создал замечательную серию рисунков и литографий, посвященную народным мстителям. Из рассказов В. А. Власова известно, что в расположение войск противника игральные карты забрасывались партизанами. Разные источники говорят и о том, что после разгрома врага под Ленинградом в его окопах, блиндажах и казармах находили антифашистские карты, бывшие в употреблении. Значит немецкие солдаты пользовались ими, несмотря на запреты, то есть антифашистские карты внесли и свою лепту в разложение войск противника.
По окончании печатания очередной краски литографский камень надо менять. Масса каждого камня до 100 кг. Понятно, сколь тяжела эта работа для ослабевших от голода людей. Камень поднимали на печатную машину четыре — шесть человек.
Электрический привод плоскопечатных машин переделали на ручной. И это было не просто, но техника заработала. К маховику каждой машины прикрепили большую рукоятку и он приводился в движение двумя рабочими, сменявшимися каждые пять минут. Для обеспечения температурного режима оборудование накрыли фанерными колпаками.
Рабочие Гинтов и Нефедов начали печатать «рубашку» — оборотную сторону карт: вначале красного цвета, а затем — синего. Только после этого стали печатать рисунки карт. Свыше 700 листов нужно было в дальнейшем разрезать, отделать, упаковать. Отделочные машины тоже пришлось приспособить для ручного привода.
В лаборатории 2-й литографии тщательно упаковали несколько колод в водонепроницаемую бумагу и опустили в ведро с водой. Карты выдержали испытание и весь тираж был передан в Политуправление фронта.
Изготовление антифашистских игральных карт постоянно контролировал директор предприятия С. В. Родионов. Большое внимание этому спецзаказу уделяла секретарь парторганизации литографии Е. А. Миронова. Необходимо отметить работу ветерана литографии А. И. Михайлова, который в суровых условиях блокады сумел наладить отделочное оборудование, работниц А. И. Кирееву и М. Т. Пеллинен, члена бюро комитета комсомола М. С. Шилову (Шленскую).
С мая 1942 г. Василий Адрианович в течение двух лет был у партизан — работал в издательской группе штаба, руководившего их действиями в Ленинградской и Новгородской областях, участвовал в выпуске газет, листовок, плакатов, а также создал замечательную серию рисунков и литографий, посвященную народным мстителям. Из рассказов В. А. Власова известно, что в расположение войск противника игральные карты забрасывались партизанами. Разные источники говорят и о том, что после разгрома врага под Ленинградом в его окопах, блиндажах и казармах находили антифашистские карты, бывшие в употреблении. Значит немецкие солдаты пользовались ими, несмотря на запреты, то есть антифашистские карты внесли и свою лепту в разложение войск противника.
