КАРТЫ НЕ ЛОШАДЬ - К УТРУ ПОВЕЗЕТ!
Иван Жуков, "АиФ - Петербург", № 18, 2004
Данная статья имеет дополнения, выполненные Российским карточным обществом на базе имеющихся материалов и фактов.
Данная статья имеет дополнения, выполненные Российским карточным обществом на базе имеющихся материалов и фактов.
Музеи игральных карт есть во многих странах мира, и лишь у нас подобных заведений до сих пор нет. Между тем увлечение картами на Руси началось еще в начале XVII века, а среди заядлых картежников было немало известных людей и даже царствующие особы. Словом, музей карт в нашей стране просто обязан быть, и будем надеяться, в обозримом будущем появится. Уже несколько лет над его созданием трудятся сотрудники Государственного музея-заповедника «Петергоф».
Коллекция Перельмана
Основу будущей экспозиции составляет известная в нашей стране и за ее пределами коллекция игральных карт Александра Перельмана. Ему же, кстати, и принадлежит идея открыть в России музей карт. Александр Семенович даже разработал проект здания, вот только воплотить такую мечту при советской власти было невозможно. А в 1995 году коллекционер скончался, так и не дождавшись появления карточного «Эрмитажа».
— В конце 1999 года наш музей приобрел коллекцию Перельмана у его вдовы, с тех пор мы докупаем новые экспонаты, — рассказывает сотрудник ГМЗ «Петергоф» Ольга Захарова. [1] — Собственно карты, более 10 тысяч колод, — лишь часть коллекции. Кроме этого в ней есть экспонаты, так или иначе связанные с игрой: ломберные столики, гравюры, посуда и книги. Думаю, сегодня это самая полная библиотека по «карточной» тематике. Всего же в наших фондах хранится более 70 тысяч экспонатов.
Коллекция Перельмана
Основу будущей экспозиции составляет известная в нашей стране и за ее пределами коллекция игральных карт Александра Перельмана. Ему же, кстати, и принадлежит идея открыть в России музей карт. Александр Семенович даже разработал проект здания, вот только воплотить такую мечту при советской власти было невозможно. А в 1995 году коллекционер скончался, так и не дождавшись появления карточного «Эрмитажа».
— В конце 1999 года наш музей приобрел коллекцию Перельмана у его вдовы, с тех пор мы докупаем новые экспонаты, — рассказывает сотрудник ГМЗ «Петергоф» Ольга Захарова. [1] — Собственно карты, более 10 тысяч колод, — лишь часть коллекции. Кроме этого в ней есть экспонаты, так или иначе связанные с игрой: ломберные столики, гравюры, посуда и книги. Думаю, сегодня это самая полная библиотека по «карточной» тематике. Всего же в наших фондах хранится более 70 тысяч экспонатов.
сотрудник ГМЗ «Петергоф»
Масти и страсти
Экспозицию будущего музея можно разбить на несколько частей. Посетителей, наверняка, больше всего заинтересует раздел, посвященный истории карт.
— Мало кто знает, что крести, черви, бубны, пики, лишь один из вариантов мастей, — рассказывает Ольга Захарова. — «Французская» система, к которой мы привыкли, на сегодняшний день является самой распространенной в мире, но в некоторых странах до сих пор играют своими «национальными» мастями. Скажем, немцы используют сердца, зелень, бубенцы и желуди, а итальянцы и испанцы — динарии, чаши, мечи и палицы. Оригинальные масти существуют в Японии и Китае.
Если с карточными мастями все понятно, то вот в какой стране карты были изобретены, до сих пор неизвестно. Зато доподлинно известно, что версий на этот счет несколько. По одной из них, родина карт — Китай. Придумал их некий офицер охраны для развлечения императора. Первенство китайцев пытаются оспаривать французы, рассказывая весьма похожую историю. Мол, две первые колоды, с которых и началось триумфальное шествие карт по планете, нарисовал придворный художник, дабы развеять скуку короля Карла VI. Немцы настаивают на том, что карты появились в Германии. Имеется свой взгляд на проблему и у итальянцев. Дело в том, что именно в этой стране была изобретена игра в тарок, считающаяся одной из самых древних карточных игр. Известна она аж с XIV века, а играли в нее картами таро, от которых и пошли все современные карты. Для гадания стали использовать полную колоду (78 и 97 карт).
Для игры же применялся усеченный вариант из 54 карт. Эта же колода использовалась для раскладывания пасьянсов, что в переводе с французского означает «терпение». Забаву эту придумали узники Бастилии. Из казематов игра быстро перекочевала во дворцы Франции, а затем проникла и в другие страны.
— По поводу уменьшения колоды тоже существует несколько версий, — рассказывает Ольга Захарова. — Одни утверждают, что таким образом пытались отделить мир азарта от таинств оккультизма и магии. Другие считают, что причина куда банальнее. Играть полной колодой было неудобно, а запомнить правила — сложно, вот излишек карт и убрали для упрощения игры. Есть и еще один нюанс. Карты в то время стоили дорого, купить их могли лишь состоятельные люди, а играть хотелось многим. Чтобы сделать карты доступнее, производители уменьшили колоду.
На картах нередко изображали исторических персонажей. Например, четыре короля изначально символизировали легендарных правителей древности: царя Давида (пики), Александра Македонского (трефы), Юлия Цезаря (бубны) и Карла Великого (черви). Современная колода — «Вся власть», увы, свидетельствует о том, как с тех пор измельчало человечество. Там в «королевском» обличье изображены: Геннадий Зюганов, Виктор Черномырдин, Анатолий Чубайс и Юрий Лужков.
Экспозицию будущего музея можно разбить на несколько частей. Посетителей, наверняка, больше всего заинтересует раздел, посвященный истории карт.
— Мало кто знает, что крести, черви, бубны, пики, лишь один из вариантов мастей, — рассказывает Ольга Захарова. — «Французская» система, к которой мы привыкли, на сегодняшний день является самой распространенной в мире, но в некоторых странах до сих пор играют своими «национальными» мастями. Скажем, немцы используют сердца, зелень, бубенцы и желуди, а итальянцы и испанцы — динарии, чаши, мечи и палицы. Оригинальные масти существуют в Японии и Китае.
Если с карточными мастями все понятно, то вот в какой стране карты были изобретены, до сих пор неизвестно. Зато доподлинно известно, что версий на этот счет несколько. По одной из них, родина карт — Китай. Придумал их некий офицер охраны для развлечения императора. Первенство китайцев пытаются оспаривать французы, рассказывая весьма похожую историю. Мол, две первые колоды, с которых и началось триумфальное шествие карт по планете, нарисовал придворный художник, дабы развеять скуку короля Карла VI. Немцы настаивают на том, что карты появились в Германии. Имеется свой взгляд на проблему и у итальянцев. Дело в том, что именно в этой стране была изобретена игра в тарок, считающаяся одной из самых древних карточных игр. Известна она аж с XIV века, а играли в нее картами таро, от которых и пошли все современные карты. Для гадания стали использовать полную колоду (78 и 97 карт).
Для игры же применялся усеченный вариант из 54 карт. Эта же колода использовалась для раскладывания пасьянсов, что в переводе с французского означает «терпение». Забаву эту придумали узники Бастилии. Из казематов игра быстро перекочевала во дворцы Франции, а затем проникла и в другие страны.
— По поводу уменьшения колоды тоже существует несколько версий, — рассказывает Ольга Захарова. — Одни утверждают, что таким образом пытались отделить мир азарта от таинств оккультизма и магии. Другие считают, что причина куда банальнее. Играть полной колодой было неудобно, а запомнить правила — сложно, вот излишек карт и убрали для упрощения игры. Есть и еще один нюанс. Карты в то время стоили дорого, купить их могли лишь состоятельные люди, а играть хотелось многим. Чтобы сделать карты доступнее, производители уменьшили колоду.
На картах нередко изображали исторических персонажей. Например, четыре короля изначально символизировали легендарных правителей древности: царя Давида (пики), Александра Македонского (трефы), Юлия Цезаря (бубны) и Карла Великого (черви). Современная колода — «Вся власть», увы, свидетельствует о том, как с тех пор измельчало человечество. Там в «королевском» обличье изображены: Геннадий Зюганов, Виктор Черномырдин, Анатолий Чубайс и Юрий Лужков.
Болонья, XVIII в. Д. Берти
«Головорез карточного стола»
В России увлечение картами началось с XVII века, именно в это время стали появляться первые «запретительные» указы. Играли поначалу простые люди, при дворе же карты прижились лишь во времена Петра I. При Екатерине II вошло в обиход разделение карточных игр на азартные и коммерческие.
— Азартными считались те игры, где первую скрипку играл банкомет, — рассказывает Ольга Захарова. — Играть в них было запрещено. С играми коммерческими, такими как преферанс, все обстояло не очень строго. Играть не возбранялось, но вот ставки следовало делать разумные, не ставить на кон, к примеру, родовое имение. В это же время за карточные долги перестали сажать в долговую яму. Государство давало гражданам понять: проигрались в карты — это ваши проблемы.
В XVIII веке неоднократно издавались указы о категорическом запрете играть на деньги. Заядлая картежница Екатерина II, которая была автором одного из таких указов, дабы не нарушать собственную царскую волю, играла на бриллианты или, как она сама говорила, «на камушки». Один карат шел по сто рублей — немалые по тем временам деньги. Любила перекинуться в картишки и императрица Елизавета Петровна, что не мешало ей подписывать указы, в том числе запрещающие карточные игры, за ломберным столом.
Разумеется, среди заядлых игроков были не только особы царских кровей. К примеру, «старик» Державин в первые годы своей жизни в Петербурге, будучи еще малоизвестным поэтом, зарабатывал исключительно игрой в карты. Лев Толстой проиграл в штосс яснополянский дом. А вот поэт Некрасов играл в карты более успешно, за что Тургенев называл его «головорезом карточного стола». Выигрыши Некрасов пускал на выплату гонораров сотрудникам журнала «Современник». Достоевский за считанные дни написал «Игрока», чтобы рассчитаться с карточными долгами. Питал известную слабость к азартным играм и Пушкин. Однажды он проиграл (но потом все же сумел отыграть) несколько глав «Евгения Онегина»! Не случайно Александра Сергеевича всю жизнь сопровождала слава не только первого поэта России, но и первого банкомёта.
В России увлечение картами началось с XVII века, именно в это время стали появляться первые «запретительные» указы. Играли поначалу простые люди, при дворе же карты прижились лишь во времена Петра I. При Екатерине II вошло в обиход разделение карточных игр на азартные и коммерческие.
— Азартными считались те игры, где первую скрипку играл банкомет, — рассказывает Ольга Захарова. — Играть в них было запрещено. С играми коммерческими, такими как преферанс, все обстояло не очень строго. Играть не возбранялось, но вот ставки следовало делать разумные, не ставить на кон, к примеру, родовое имение. В это же время за карточные долги перестали сажать в долговую яму. Государство давало гражданам понять: проигрались в карты — это ваши проблемы.
В XVIII веке неоднократно издавались указы о категорическом запрете играть на деньги. Заядлая картежница Екатерина II, которая была автором одного из таких указов, дабы не нарушать собственную царскую волю, играла на бриллианты или, как она сама говорила, «на камушки». Один карат шел по сто рублей — немалые по тем временам деньги. Любила перекинуться в картишки и императрица Елизавета Петровна, что не мешало ей подписывать указы, в том числе запрещающие карточные игры, за ломберным столом.
Разумеется, среди заядлых игроков были не только особы царских кровей. К примеру, «старик» Державин в первые годы своей жизни в Петербурге, будучи еще малоизвестным поэтом, зарабатывал исключительно игрой в карты. Лев Толстой проиграл в штосс яснополянский дом. А вот поэт Некрасов играл в карты более успешно, за что Тургенев называл его «головорезом карточного стола». Выигрыши Некрасов пускал на выплату гонораров сотрудникам журнала «Современник». Достоевский за считанные дни написал «Игрока», чтобы рассчитаться с карточными долгами. Питал известную слабость к азартным играм и Пушкин. Однажды он проиграл (но потом все же сумел отыграть) несколько глав «Евгения Онегина»! Не случайно Александра Сергеевича всю жизнь сопровождала слава не только первого поэта России, но и первого банкомёта.
